Священник в конверсах

Поделиться в facebook
Поделиться в twitter
Поделиться в vk
Поделиться в pinterest

Текст: Юлия Григорьян
Фото: Катя Краева

Вспоминаем, как ездили в Переславль и познакомились с игуменом Пантелеймоном — священником, который в свободное время пишет коды и издает стихи талантливых поэтов.

Этого разговора мы ждали с нетерпением и трепетом: что за человек, почти наш ровесник, возглавляет монастырь? Про отца Пантелеймона мы слышали от совершенно разных людей в Москве и Переславле. Выпускник мехмата МГУ, программист, интеллектуал, родители которого живут в США, в 2019 году он стал игуменом Свято-Троицкого Данилова монастыря.

— Мой папа — программист, а в детстве я мечтал быть похожим на папу. Но на лекциях я читал «Исповедь» Блаженного Августина. Представьте себе: идет лекция по матану, ты ее вполуха слушаешь и зачитываешься «Исповедью». Такой гибрид интересов: математика, программирование и филология. Я и сейчас по чуть-чуть пишу коды. Все мечтаю урвать время на изучение современных методов анализа больших корпусов текста. Хочу применять математические модели, чтобы покопаться в церковно-славянских текстах.

Монастырь носит имя духовника князя Василия III и крестного Ивана Грозного, одного из главных местных святых — преподобного Даниила Переславского.

Ослепительно белый снаружи, он уже одним своим видом успокаивает. На контрасте потрясают яркие, идеально сохранившиеся фрески XVII века внутри самого старого из монастырских храмов — Троицкого. Работа Гурия Никитина и его артельщиков затянулась на несколько лет — параллельно знаменитых костромских мастеров пригласили расписывать Архангельский собор Кремля, усыпальницу русских царей и князей.

Разные оттенки синего, от морской волны до лазури, много золотисто-желтого и детально прописанные сцены из Апокалипсиса. Если стоять в центре, под куполом, и поднять голову вверх, встретишься глазами со Спасителем. Как будто слегка растерянный его лик здесь какой-то очень человечный.

Когда я сюда приехал, меня очень долго не отпускала эйфория — этот монастырь особенный. Ты выходишь утром, смотришь вокруг и думаешь: «Вау!». Выходишь вечером — думаешь: «Ух ты!». Служишь в Троицком, в котором такая акустика, что горло не нужно напрягать, и тексты переплетаются с изображениями. Это что-то удивительное.

К мысли о человечности я про себя возвращалась весь наш разговор. То, как отец Пантелеимон относится к своей службе и к братии, — модель отношения к жизни и людям, которую можно вынести за стены монастыря, масштабировать до размеров планеты, а то и выйти за ее пределы.

Ex - Kraeva-16

— Самый мудрый совет, который я получил, когда пришел сюда: «Первый год ничего не трогай, протирай пыль и ласково общайся со всеми братьями». Так и поступил. Дальше доверие между нами крепчало. Братья видят, что я не сваливаю на них работу, а делаю ее вместе с ними. Я могу устать и не пойти на службу. И когда я вижу, что кто-то другой тоже устал, я не заставляю его идти служить. Устал — пойди отдохни. Отдохнул? Приходи на службу.

Сейчас нас 15 человек. Почти все братья старше меня по возрасту и по дате монашеского пострига. У всех разные внутренние ресурсы. В монастыре не каждый сам по себе живет, братство единым организмом движется. Одна рука устала — вторая ей помогает. Моя главная задача — крепкое братство, постепенно растущее, с красивой службой и красивыми внутренними отношениями. Я братьям безмерно благодарен за то, как они потихонечку двигаются к этой цели. Когда видишь их заботу друг о друге, испытываешь щенячий восторг.

В книжной лавке монастыря на полках — «Лето Господне» Ивана Шмелева, «Несвятые святые» архимандрита Тихона и томик стихов молодого рыбинского поэта Максима Калинина про Гурия Никитина. Отец Пантелеймон сам отыскал талантливого современника, скупил весь тираж стихотворного сборника, а потом допечатал еще. В его планах собрать целый раздел с изданиями про Данилов монастырь и Переславль-Залесский. Зачем столько внимания книжному магазину?

— Какая лавочка, такой народ. Это способ притянуть сюда классных людей. На Пасху, например, познакомился с ребятами, которые занимаются песочной анимацией, с другими разговорился — они занимаются вышивкой и готовы помочь нам с этим.

В Москве тоже народ классный, но ходит в броне. Потому что, если ты расскажешь, что такой классный, тебя раздерут, захотят «монетизировать». А здесь ты просто сидишь на солнышке — классный для себя и соседей.

Это такой новый тип служителей церкви, который, кажется, преодолел, а может, никогда не испытывал конфликта между интеллектуальностью и духовностью. У отца Пантелеимона в планах открытие киноклуба, создание музея монашества, участие в Ночи музеев.

— Собраться там в Троицком соборе в темноте, взять фонарик и почитать Апокалипсис, высвечивая соответствующие фрески.

При такой открытости и смелости, которая может даже показаться дерзостью, настоятель четко понимает задачи монастыря и его братии. Считает, что монастырская жизнь не должна сильно подстраиваться под приходскую: не стоит рабски подстраивать время богослужения под расписание автобусов, привозящих туристов, или полностью подчиняться сельскохозяйственным или другим нуждам. 

— Что получится, если одного монаха отправлять на службу, остальных — на коровник? Или если братья будут настолько уставать, что, придя на службу, ничего не поймут? В чем суть священства и монашества? В том, что люди им говорят: «Давай, ты там не заботься ни о чем, ты о нас молись». Поэтому, например, я двигаюсь к тому, чтобы собрать полноценный монастырский хор. Сейчас отчасти мы сами что-то поем, отчасти — нанимаем людей. Но из-за них мы сильно ограничены в выборе времени богослужения. А если мне, например, летом хочется молиться в 5 утра? И слова «Слава тебе, показавшему нам свет!» произносить на рассвете? А не служить утренюю с вечера, вечернюю — с утра. Для меня в монастыре основное дело — богослужение, чтобы все по максимуму были на службе и вовлеченно принимали в ней участие.

Читайте также:

Материал обновлен: 14-04-2023