Фотограф Федор Савинцев (@fsavintsev) два года исследует деревянную архитектуру в поселке Кратово – здесь проводили летние месяцы Михаил Зощенко, Сергей Прокофьев, Сергей Эйзенштейн и другие представители советской интеллигенции. Истории домов, многие из которых постепенно разрушаются, застыли в уютных снимках: увидеть их можно с 22 июля на выставке «Кратовские дачи» в Музее Архитектуры. А прямо сейчас – небольшая экскурсия в Кратово, на которой Федор познакомит нас с семьями трех архитекторов и их дачами.
«В Кратово живет целая компания звездных архитекторов, и когда я приезжаю к кому-то из них в гости, всегда передаю приветы от всех остальных. Это очень интересное ощущение, вся страна строилась этими людьми», — говорит о своих героях Федор.
Юрий Григорьян
Архитектор, график, художник, педагог; преподаватель МАРХИ и Института медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка»; сооснователь и руководитель архитектурного бюро «Меганом».
История дачи и старого дома
«Это дача моего деда. Когда-то этот большой участок был разделен между четырьмя родственниками, но после перестройки мне удалось снова объединить участок. И я, и мой старший сын, и младший свои первые шаги делали тут, на этой даче.
Кто-то из архитектурных критиков сказал, что на этом участке есть все три элемента строительства: старый дом в нетронутом виде (домик летней кухни), реставрация старого дома и новое строительство (библиотека). Сам старый дом мы только утеплили изнутри. Исторически здесь было две комнаты и две терраски. Семья у меня большая, и, чтоб хоть как-то можно было жить, мы пристроили большую гостиную и две спальни наверху. Но теперь нам опять не хватает, так что придется реконструировать старый домик летней кухни.
Ландшафтного дизайна у нас никакого нет, тут лес. Вот ландыши — ритуальное растение для дачи, их когда-то в лесу выкопал дед и посадил, они расползлись по всему участку. А я вот травку посеял впервые в жизни, и каждый день поливаю ее. Еще из строений дедушкины сараи, поленница и квазидетская площадка со старым пиратским кораблем, которую еще мой отец делал для старших внуков».
Библиотека
«Этой постройке уже лет 15, я ее построил по совету коллеги и партнера Саши Павловой. Это была спонтанная идея, и вот только в этом году я наконец-то перенес сюда все вещи и организовал на втором этаже кабинет. Сюда нельзя пронести что-то большое — в двери не пройдет.
Здесь хорошая акустика, можно шепотом разговаривать, и будет все прекрасно слышно (если честно, это случайно так получилось). Есть две печки и радиаторы — зимой даже в минус 40 тут тепло. На первом этаже происходит игра в трех поросят и в стройку — малышу три года, и мы тут ставим спектакли и параллельно наводим порядок. Жизнь на даче в Кратове — это удивительное время. Первый раз в жизни я живу здесь так постоянно и долго. Это совершенно другое впечатление и от природы».
Про архитектуру
«Архитектура — это искусство, она должна жить в нас. Невозможно полноценно развиваться, слушая примитивную музыку, читая примитивную литературу, наблюдая примитивную архитектуру. Человеку необходимо впитывать красивую архитектуру, как музыку – видеть образы, вдохновляться ими. Только так люди начнут воплощать свои идеи в домах, и вновь заиграет архитектурная мелодия».
Михаил Филиппов
Один из самых известных российских архитекторов-градостроителей, великолепный художник-график, его работы выставлялись на Венецианской архитектурной биеннале и хранятся в крупнейших отечественных музеях.
Про архитектуру
«Дома, в которых живут люди в Крыму, в Гурзуфе, в Средиземноморских странах, — это строительство атриумного типа, характерное для античности, один из древнейших видов жилища. Сейчас классические стили изучают в основном только в России, чтоб лучше понимать архитектуру Древней Греции, Древнего Рима. А зачем нам это понимать, никто толком не знает.
Ордер (в переводе с древнегреческого — «правило»), колонна — это молекулярная основа архитектурной композиции. А сейчас вообще исчезло понятие «архитектурная композиция», его нет. Моя градостроительная идея заключается в том, что на дачном участке надо делать перистильный двор (где самого дома будто и нет, зато есть большой внутренний двор), композиционно организованный. Усадьбы не выдерживают своего масштаба, не нужно ставить дом посреди участка — вам негде будет гулять, вам не на что будет смотреть, кроме забора. Это элементарно, но почему-то так не делает никто».
Про дом
«Это мой первый дом, построенный для себя. Я по своему складу — градостроитель. Всю жизнь рисую города. В молодости я работал в Финляндии как художник — жил там в доме с окнами, выходящими в лес. И в этом кратовском доме основной элемент интерьера — это то, что я вижу в окно. Все остальное — оформление, фон. Поэтому тут такие большие окна.
Мне нравится большая терраса вдоль кухни, на ней может поместиться толпа народа. Изначально кухня и гостиная получились очень темные, когда дети выросли, я прорезал второй свет в потолке. Это было очень сложно, потому что наверху терраса второго этажа, и нужно было сделать так, чтобы там можно было по-прежнему ходить. Но это того стоило — днем здесь светлее, чем на улице.
С мебелью мне очень повезло. Я заехал в Измайлово и купил у одного продавца венский стул, разговорились, а мужик говорит: «Да у меня целая дача старой мебели». И я за какие-то гроши (кажется, сто тысяч рублей мне это стоило) обставил весь дом мебелью начала века. Еще часть мебели — из дома, который достался нам с этим участком, он сгорел, но что-то из мебели уцелело.
Наверху спальни и кабинет с террасой. Я оставил открытыми балки и стропила кровли, чтоб было похоже на «троллейбус». Я теперь такой человек загородный. И творческую работу чаще выполняю здесь, так что главное помещение — это кабинет-мастерская».
Уткины-Новоселовы
Это «дом семнадцати архитекторов» — именно столько человек в большой семье Уткиных-Новоселовых уже три поколения выбирают для себя путь архитектуры и искусства. Экскурсию нам проводит театральный художник Саша Новоселова, внучка архитекторов Маргариты Семеновой и Михаила Марковского, кому и принадлежит дача.
«Уже год я живу в Кратове на нашей семейной даче. Мой прадед, инженер транспорта Федор Марковский, получил от работы этот участок, и в 1938 году началось строительство дома».
Про семью
«Глава нашей семьи, бабушка, Маргарита Семенова, до войны хотела пойти учиться в консерваторию, у нее феноменальный слух. Но пошла в архитектурный, чтобы восстанавливать страну. Там познакомилась с дедушкой, Михаилом Марковским (он спроектировал семь станций московского метро, здания НИИ и много еще чего).
Они были «сдвинуты» на архитектуре: дедушка с друзьями приходили домой после работы и еще долго чертили проекты. Мама с тетей Леной дико кайфовали от этого ража архитектурного, в итоге тоже поступили в МАРХИ, и там тетя Лена познакомилась со своим мужем Ильей Уткиным (сыном архитектора Валентина Уткина и внуком известного архитектора Георгия Густавовича Вегмана, немца по происхождению, которого сослали в 1943 году с семьей в Харьков, где он бесконечно работал и застроил весь город). У Лены с Ильей родилось четверо детей: Катя, Соня, Маша и Ваня. Катя, Маша и Ваня стали архитекторами, а Соня поступила в ГИТИС на факультет сценографии.
Моя мама, Татьяна Марковская, вышла замуж за однокурсника тети Лены и Ильи — Сергея Новоселова. В семье все всегда рисовали, мы росли в атмосфере творчества и искусства, в детстве я повторяла за папой, чертила фасады домов, придумывала домики, хотела стать архитектором, но потом поняла, что мне ближе изобразительное искусство и театр, так что под влиянием сестры поступила в ГИТИС на факультет сценографии. Так наша архитектурная семья разрастается и продолжается до сих пор — у бабушки пять внуков и уже шесть правнуков».
Про дом
«Я хорошо помню старый дом, каким он был в моем детстве: две летние террасы, не очень много комнат и невероятная винтовая лестница на второй этаж. У дома длинная семейная история сборищ, посиделок, веселья. Хотя были и грустные моменты: здесь недалеко погиб мой дедушка, и здесь пережидала путч моя мама со мной и тремя племянниками.
Так мы жили, теснились все, и как-то бабушка вышла на крыльцо, и под ней провалилась ступенька. Она как закричит: “Да что ж это такое! Семья архитекторов, а у вас дом разваливается!” И мама с тетей Леной сделали проект переделки дома. Теперь здесь может собраться вся семья и наши друзья, чтобы побыть вместе, а если надо — у каждого есть место, где можно уединиться.
На первом этаже комната бабушки, моей мамы, Ильи Уткина, моя мастерская. Здесь же дедушкина библиотека с коллекцией книг по архитектуре и искусству. Второй этаж — «детский», там наши с братьями и сестрами комнаты. У нас очень много картин — дом без них не мыслю. Дедушкины акварели (у него очень сильная рука, крепко рисовал), много работ тети Лены (она была феноменальной художницей) и Сони Уткиной.
Но сердце дома в большой комнате на первом этаже с камином, кухней и большим столом — там постоянно кто-то тусуется, как и раньше во времена веселой студенческой жизни моей мамы и тети Лены. Дом пропитан этой энергией семьи и друзей. Сколько себя помню, в дом всегда куча народа приезжала — столы мастерили из подрамников на козлах. Я с детства тоже так хотела. И вот я переехала сюда жить, и очень мне тут здорово, теперь приезжают наши друзья и друзья детей».
