На иллюстрации книга издательства «Фантом Пресс»
Писатель, блогер и педагог Катерина Нигматулина о своем феврале, в котором отражается город, книги, которые ты читаешь, и ты сам.
Катерина Нигматулина
Писатель, блогер и педагог
Шесть вечера. Санкт-Петербург. Февраль. Плюс пять. Снега нет. Орут чайки. Весна вне календарного графика. Никаких чернил. Никаких слез. Никакой грохочущей слякоти. Сухой асфальт под туфлями. Небо цвета мажорель. Пальто вместо пуховика.
Ты проживаешь город. Город проживает тебя.
Я забегаю домой, завариваю чай, кладу на блюдце шоколадный кекс с вишней. Открываю ноутбук. Нажимаю на кнопку «Войти в конференцию». На экране одна за другой появляются девочки. Не магическая, а реальная трансгрессия XXI века. Калифорния. Цюрих. Париж. Тоскана. Бордо. Москва. Возьми мою руку, Гарри!
Ты смотришь на мир. Мир смотрит на тебя.
Кот Мары засовывает черно-белую морду в окошко Zoom, пытается рассмотреть, что я ем. У графа Аверина тоже есть кот. Кузя. Кузя очень любит есть, но не шоколадные кексы, а зефир. Я вздыхаю и делаю каминг-аут. Да, я изменила Абрахаму Вергезе с Графом Авериным. Альтернативная история России. Колдуны. Дивы. Санкт-Петербург. Пустошь.
В пятнадцать ты влюбляешься в князя Болконского. И точно знаешь, это взаимно. Князь влюбляется в тебя.
Книжный клуб Overbooked мы с Мариной придумали три года назад. Сегодня двадцать-девятая встреча. Абрахам Вергезе. «Рассечение Стоуна». Никаких колдунов. Эфиопия. Хирургия. Сиамские близнецы.
Ты ждешь, когда снова откроешь вечером перед сном книгу. Книга каждый вечер ждет тебя.
Вергезе подливает мне чай и прощает измену с графом Авериным. Вергезе — врач, человек, работа которого по определению, прощать, сопереживать, сочувствовать. Родители Вергезе индусы, учителя, бежавшие сначала в Эфиопию, потом в Америку. Вергезе с детства знал, что будет врачом. «Вы можете быть либо врачом, либо юристом, либо неудачником. Индийские родители не очень то отличаются от еврейских,» — смеется он в одном из интервью. И на советских, киваю ему я. Мадрасский медицинский колледж.
Ты выбираешь профессию. Профессия выбирает тебя.
Ординатура. Работа в госпитале в крошечном американском городке Джонсон-сити. Эпидемия СПИДа. Вместо двух пациентов в год — сто. Выгорание. Один роман. Возвращение к медицине. Степень профессора Стэнфордского университета. Второй роман.
Ты пишешь книгу. Книга пишет тебя.
Железная дисциплина врача, наблюдательность диагноста, мультикультурализм. Вергезе не мог не стать писателем. Он великий рассказчик. Индийско-эфиопская Шахерезада. Каждому веку нужен свой врач писатель. В XVI нас утешал Рабле, в начале XX — Чехов, в XXI возле нашей койки изломанного века сидит Абрахам Вергезе.
Ты держишь за руку Вергезе. Вергезе держит за руку тебя.
Начинается обсуждение.
Роман в шестьсот страниц? Про хирургов Эфиопии? Не оторваться, девочки!
Не повезло Вергезе, что он за Толстым. Толстой показывает мир таким, какой он есть. Вергезе — таким, каким хочет его видеть.
Это роман про бездомность. Роман про вечную эмиграцию. География, как судьба.
Повествование из утробы неродившегося младенца? Серьезно?
Вергезе вернул меня к большим романам.
А я не дочитала.
Не книга, это индийский фильм!
Мы прочитали один текст, но разные книги. В чтении нет общего случая. Субъектно-субъектный метод чтения. Татьяна Касаткина. В литературе есть только частное. Индивидуальный эмоциональный контакт с книгой. Чтение — это всегда действие в двух противоположных направлениях.
Ты читаешь книгу. Но и книга читает тебя. Акт сотворчества. Акт взаимного проникновения. Акт сочувствия друг другу.
Это как с жизнью. Ты проживаешь эту жизнь, прикладываешь усилия, совершаешь действия. Но в этот самым момент жизнь проживает тебя.
Я доедаю шоколадный кекс. Допиваю остывший чай.
Половина девятого. Санкт-Петербург. Февраль.
Ты читаешь книгу. Но и книга читает тебя. Акт сотворчества. Акт взаимного проникновения. Акт сочувствия друг другу.
Завтра город занесет сугробами, а ручку шкалы температур выкрутят на привычные минус пятнадцать. Побаловались и хватит! Но сегодня все еще внекалендарная весна. Можно успеть накинуть пальто и выбежать в туфлях на улицу гулять по сухому асфальту.
Я прощаюсь с девочками и Вергезе, нажимаю кнопку «Покинуть конференцию» и беру второй том про графа Аверина. Весна подождет. Весна еще с нами случится.
А пока февраль.
Город.
Жизнь.
Книга.
Ты.
Тебя.
Читайте также:
По понедельникам будем присылать
письмо от команды, а по пятницам —
подборки лучших материалов
