Текст: Елизавета Марчукова
Фото: Олег Куракин, Ксения Звездина, пресс-материалы
Фото обложки: Яков Хомич «Именинница»
Команда Seasons начала работу над осенним номером журнала, тема которого – возвращение домой. Пока мы только собираем слова, мысли, картинки и образы в единое целое. А вот автора обложки уже выбрали — это московский художник и сценограф Яков Хомич. До 15 августа у Якова проходит персональная выставка «Мир Хейли» в галерее ART&BRUT. Мы поговорили с художником о воспоминаниях из детства, о дарах дорог и чувстве дома.




Получив классическое художественное образование в школе и колледже, во ВГИКе Яков Хомич отошел от академического стиля. Сегодня он занимается визуальным искусством в самых разных его формах: театр, анимация, живопись, графика, керамика. Смешать акрил и маркеры, поп-арт и абстракцию, сны о детстве и туман будущего — такой стиль у нашего героя.
— Выставка «Мир Хейли» в галерее ART&BRUT воссоздает фрагменты интерьера детской комнаты. Картины рассказывают историю про ребенка и его дом, про увлечения и страхи.
— Эта серия про общее детство, условное прошлое, которое объединяет поколения. Здесь каждый найдет знакомые мотивы, сюжеты. Например, эти розовые обои в цветочек или красный ковер были, когда мы росли, и даже сейчас во многих квартирах вы встретите такой интерьер, нисколько не изменившийся за последние 20–30 лет.
— В аннотации к выставке написано, что герои на картинах — призраки воспоминаний. О чем это?
— Мое детство было таким же, как и у большинства детей, родившихся в конце 90-х. Странным образом я помню детали и события, которые не были главными и определяющими. Недавно, например, обнаружил у тети книгу, где нужно найти мишутку на страницах. Я ее часто рассматривал в два–три года, а запомнил очень хорошо — могу восстановить в памяти каждую страницу. А вот какие-то более важные события (например, путешествия с родителями), совершенно не помню. Получается, что в творчестве я цепляюсь за детские фантазии, фрагменты, чьи-то рассказы.

— Кроме Хейли, на картинах изображены зайцы, мишки, лошади. Откуда эта любовь?
— Они появляются в каждой моей серии, часто в виде игрушек. Я в детстве обожал атласы с изображениями зверей, смотрел «В мире животных» с Дроздовым и документальные фильмы BBC. Один из моих любимых образов — плюшевый медведь. У меня дома до сих пор есть желтый игрушечный мишка, с которым я спал в детстве.
— А как вы придумали девочку Хейли? От кого она прячется на картинах?
— Для меня Хейли — собирательный образ чистой, невинной души, нетронутой проблемами внешнего мира. Я думаю, эта частичка души остается в каждом человеке. У одних она сильнее, ярче выражена, а у других — находится в дальнем углу комнаты и редко показывается. Именно отсюда история с игрой в прятки. Мы видим размытый образ — фигуру ребенка, ножку, выглядывающую из-под шторы. Это про неуловимость детства и светлой части души.
— Когда в вашей жизни появился образ Хейли?
— Три года назад я делал попытки его передать. Тогда еще не было сформированной серии, но я пробовал поймать это ощущение пространства, комнат, детей. Кажется, у меня в то время это не получилось, чего-то не хватало. Позже удалось создать серию размытых портретов, пейзажей, предметов Intertext, которую я сделал с помощью аэрозольных баллончиков. Эта техника стала основой работ, которые я сделал для этой выставки, но в несколько измененном виде: появилось больше деталей, за которые хочется зацепиться глазами.
— Если говорить о сказочных героях, кто ваш любимец?

— Первый, кто мне почему-то пришел в голову, — Пер Гюнт. Не могу сказать, насколько он сказочный герой, но я думаю, что он точно фольклорный персонаж, который стал героем одноименной пьесы Ибсена. Наверное, архетип, похожий на Ивана Дурачка.
— У нашего журнала каждый год есть большая тема года. В этом году мы выбрали «Путь героя». Проходите ли вы своим Путем героя?
— Я, скорее, не герой, а наблюдатель. Человек, который находится немного в стороне и просто смотрит на жизнь, на людей, на предметы, отыскивая сюжеты и персонажей.
— Если мы все же представим вас и ваш путь, то в какой точке вы сейчас: собираетесь в дорогу, находитесь в пути или вернулись домой?
— Я точно ещё не вернулся домой. Дома человек уже никуда не торопится. Но это состояние вообще не про меня, особенно в последние несколько месяцев. Я постоянно куда-то бегу, все время что-то происходит. Понимаю, что это ненормально. У меня какая-то бесконечная нервозность, от которой просто устаешь.
Если примерять путь героя, то у меня сейчас, возможно, происходит момент перерождения, перехода в новую фазу. По крайней мере, мне хочется так думать, потому что иногда просто не хватает сил, устаешь от самого себя. Хочется, чтобы что-то поменялось. В сказке, конечно, инициация происходит всего на двух страницах, за пару десятков строчек персонаж меняется. В жизни все по-другому. Иногда этот момент растягивается на годы, а иногда у людей перерождение так и не происходит. Я все-таки нашел свое дело, которое очень люблю.
— Что вас поддерживает, дает силы?
— Меня вдохновляют истории других людей, собственные воспоминания. Настоящее не вдохновляет: это постоянное решение каких-то проблем, борьбы с самим собой, что очень угнетает. А вот прошлое, в которое можно вернуться через воспоминания, наоборот, поддерживает огонь, желание работать.
— Недавно вы вернулись с Мадагаскара. Какие три самые яркие воспоминания?







— На Мадагаскаре совершенно другая жизнь. Одно дело, когда ты видишь происходящее в передачах про путешествия, а другое — когда видишь все своими глазами. Лемур — ну, сколько раз мы видели этого зверька на фотографиях и видео. Но когда встречаешь его в дикой природе, тебе кажется это невероятным, будто ты очутился в мультфильме. Второе впечатление — природные контрасты Мадагаскара. Мы побывали в пустыне, в саванне, в тропических джунглях. И это все находится на одном клочке земли. Третье впечатление, самое сильное — Млечный путь. Я не часто оказываюсь в дикой природе, в полной темноте, ночуя в палатке. Впервые в жизни я увидел огромное, бескрайнее небо и Млечный путь на нем. Я бы хотел попробовать изобразить его, но пока совершенно не знаю, как.
— Возвращение домой всегда ассоциируется с обретением опыта и рефлексией. Об этом наш осенний номер. Что для вас дом, где он?
— Для меня дом — не само место, а люди и мои собаки. Где бы не оказался, если я буду с семьей (собаки — ее часть), буду ощущать себя дома. Я из тех, кто сильно привязывается к вещам. Они очень важны для меня как некий предмет заземления, связь с прошлым. Так что мне бы хватило семьи и пары-тройки вещей, в том числе жёлтого медведя, который живет у меня дома.
По понедельникам будем присылать
письмо от команды, а по пятницам —
подборки лучших материалов