Опубликовано в журнале
Seasons of life, выпуск 56
Архивные номера и новые выпуски в онлайн-магазине
Запахи дарят воспоминания, это самый простой способ вернуться в места, где мы были счастливы. Этим летом отправляемся в путешествия вместе с парфюмами. Редактор Aromo.ru и автор канала «Джульетта и духи» Джуля Птоян выбрала девять ароматов, которые перенесут нас в новые города, на берега морей и в cредиземноморские деревушки.
МОРЕ. СНЫ О СОЛИ, ГАЛЬКЕ, БЕЗЛЮДНЫХ ПЛЯЖАХ. НЫРЯЕМ С ГОЛОВОЙ
Керамические сервировочные доски «Овал» и «Круг»; керамическая подставка «Волна», Мария Кеслер; стеклянный декор «Медуза», «Инлавка»
——-
A’Mare
Arte Profumi
Историю каждого своего аромата Arte Profumi начинают рассказывать с тех деталей, которых меньше всего ждешь: табачная Habanera открывается томными белыми цветами, Mitti — свежим сандаловым срезом, A’Mare — мерзлой холодной галькой, ледяным ветром с моря и только потом — крепкими жгутами лакрицы. Нос, ищущий простых удовольствий, удивится, а остальным будет интересно различить иронию в названии: mare — «море», amare — «горький».
——-
Pomelo
Sorrento Gritti
Итальянцы, живущие у воды, редко хвалят море в других регионах; единственное исключение — область Эмилия‑Романья, о пляжах которой даже местные не всегда отзываются хорошо, хотя туристов, кажется, все устраивает. У венецианца Луки Гритти офис находится в десяти минутах от Болоньи, но свои «летние» ароматы он посвящает не Адриатике, а Тирренскому морю. Pomelo Sorrento — один из самых интересных: горькие цитрусовые корки вперемешку с крупной солью и мокрым песком. Хороший, любовный взгляд на каникулы дома.
——-
Paris Santorin
Carven
Урожай парфюмерных инжиров в середине нулевых был таким богатым, что марки, кажется, до сих не знают, как высказаться на эту тему по‑новому. В Carven решили не думать слишком много, а добавить к тому, что все и так знают (запах теплой кожицы инжира), красивый и почти прозрачный минерально‑ морской фон. Вышло как минимум обаятельно: Paris Santorin и правда переносит мысль далеко — если не на Санторини, то на французскую Ривьеру точно.
ГОРОД. ЖАР АСФАЛЬТА, МОКРЫЙ БЕТОН, ПРИБИТАЯ ДОЖДЕМ ПЫЛЬ. ОЩУПЫВАЕМ ПРОСТРАНСТВО ЗАНОВО
Керамическое панно «Пласты», мастерская Ceramum; блюдо из мрамора, Kitchen Ceremony; керамическая подставка «Зигзаг», Мария Кеслер; ваза «Око», чаша «Зигзаги», мастерская Ceramum
——-
«Ритм»
Holynose
«Ритм» Маши Головиной, парфмера Holynose и автора отличных текстов об ароматах, — это ритм «Выхода в пустоту», пространства, прожженного неоновыми вывесками и указателями, которые ведут в никуда. Сырой воздух безымянного подпольного клуба, рассыпчатый воздушный рис, гулкий хохот, Харадзюку ранним утром, тыц-тыц, лезешь холодными дрожащими пальцами за свежим бельем из прачечной. Он отличается от других Holynose живым, почти вибрирующим цитрусовым гало: так (а еще смородиной и теплой кошачьей шерстью) пахнет хорошее масло бучу — здесь нос вылавливает его почти моментально, даже несмотря на плотную «восковую» завесу.
——-
Tar
Comme des Garçons
Перевыпуская главные работы предыдущих десяти лет в униформных флаконах серии Library, Comme des Garçons достали из закромов и пару «гаражных» ароматов — к радости тех, кто любит марку за странное и неживое. Tar — «Деготь» — пахнет тяжелым дыханием города летом: лоснящийся липкий асфальт, переливчатые разводы бензина в редких теплых лужах, пыльная прибитая дождем зелень где‑то далеко на фоне — все те запахи, по которым некоторые из нас успели соскучиться за время изоляции, собрала и спрессовала для марки Натали Фейстауэр, парфюмер, которому удаются и коммерческие заказы вроде мужского Must de Cartier, и такие специальные. Она же, к слову, придумала Putain des Palaces для Etat Libre d’Orange.
——-
Maître Céramiste
Extrait d’Atelier
Франкофонные названия Extrait d’Atelier могут ввести доверчивый нос в заблуждение — марку придумала итальянка Кьяра Ронцани, но от ее родного Венето там только живой интерес ко всему, что делается руками: ароматы связаны с запахами разных профессий. Керамисты пахнут влажной глиной, прохладным металлом ножей и штампов, печным жаром и глянцевым каменистым отзвуком глазури. Во время запуска Maître Céramiste, кстати, стал одной из работ нового «минерального» направления — запахи щебенки, соли, камня и прочей мертвой натуры надолго не прижились, но запомнились (правда, по большей части критикам и искателям чего‑то совершенно нового).
ПОЛЕ. ЗАПАХИ СКОШЕННОЙ ТРАВЫ, ТЕПЛОГО ЛИВНЯ, МЯТЫ, ВЕТИВЕРА. УБЕГАЕМ ОТ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Керамическое панно «Пласты», мастерская Ceramum; блюдо из мрамора, Kitchen Ceremony; керамическая подставка «Зигзаг», Мария Кеслер; ваза «Око», чаша «Зигзаги», мастерская Ceramum
——-
Shukran
Meo Fusciuni
Самый ясный и прозрачный из ароматов странствующего сицилийца Джузеппе Импреццабиле, аромат остывшего мятного чая с тростинкой лемонграсса и ветиверовым эхом, в переводе с арабского shukran значит «спасибо». Это благодарность Марокко, где парфюмер (а до того антрополог) работал после экспедиции по Сахаре, и людям, которые его окружали. В рустикальных, очень «ручных» работах Импреццабиле есть то, за что нишевую парфюмерию любили раньше и чего в ней становится все меньше, — самость и почти осязаемая связь с человеком, который их делает.
——-
Cipresso di Toscana
Acqua di Parma
За пару лет до перехода к LVMH Acqua di Parma запустили линейку Blu Mediterraneo — ничего необычного, учитывая любовь итальянцев к своим морям и природе вокруг, но по‑тирренски синие флаконы гостям их миланского бутика по душе пришлись особенно. У Cipresso di Toscana, который присоединился к марке уже под чутким оком менеджеров LVMH, не самая простая судьба: его попеременно снимали с продажи в разных странах, убирали с производства сначала вроде бы насовсем, но в прошлом году вернули. К лучшему: мало кому удалось так точно передать запах прохладного воздуха и стрельчатых кипарисов по дороге из Флоренции в какой‑нибудь Фьезоле.
——-
Eau D’Été
Nicolaï Parfumeur Createur
Хороший, объемный пример того, как директор версальской «Осмотеки» Патрисия де Николаи смотрит даже на самую разболтанную и ребяческую из всех парфюмерных тем: «вода лета» в ее руках стала собранным, аккуратным одеколоном с красивым суховато-лимонным ветивером и ярким, прохладным стартом — апельсиновая цедра, кожура грейпфрута и зыбкий, еще медленный воздух раннего утра на террасе одного из персиковых домов в Ментоне.