Заключенное 6 февраля 1992 года соглашение о культурном сотрудничестве между Российской Федерацией и Французской Республикой повлияло на то, как выглядит современная культура обеих стран. Как это было тогда, в неспокойные 90-е, и что важного произошло за 30 лет культурной дружбы, обсуждают Пьер Леви, нынешний посол Франции в России, и Филипп Этьен, который стоял у истоков этого соглашения, а теперь он — посол Франции в США.
Первое впечатление
Филипп Этьен: Я работал советником по культуре и научно-техническому сотрудничеству в Москве с сентября 1991 года по лето 1994 года. Я хорошо помню свой приезд в Москву, который пришелся на период между неудавшимся госпереворотом в августе и распадом СССР в декабре.
Мы с женой приехали из Брюсселя с четырьмя маленькими детьми, младший только родился. Воспоминания об остром дефиците, конечно же, остались в моей памяти, но также сохранились прекрасные воспоминания о знакомстве с русским миром и русской душой.
В первый день моего пребывания в России я был потрясен: мой посол объявил, что отправляет меня в Монголию для подготовки поездки французского Госсекретаря (который в итоге так и не приехал!). Пока я был в Улан-Баторе, моей жене пришлось самостоятельно заниматься переездом.
Наши первые совместные дни в России — это колхозные рынки, восхитительные прогулки по Москве, первые походы по музеям. Особенно меня впечатлило Кусково, а еще сильнее запомнилось Поленово, у нас завязалась крепкая дружба с семьей Поленовых и детским хором, который приезжал в посольство на Рождество.
Пьер Леви: Мне тоже очень запомнился мой первый визит в Поленово и встреча с его директором Натальей Грамолиной (Поленовой), несколько месяцев спустя ушедшей из жизни. Она, кстати, очень тепло отзывалась о Филиппе Этьене. Наверное, это так впечатлило нас обоих, потому что повседневная жизнь посла очень официальна и подчиняется протоколу. Так приятно было увидеть другую жизнь, побывать в гостях у русских дома или на даче.
Я хорошо помню свой приезд в Москву 15 января 2020 года. В первые выходные мы с женой отправились в Пушкинский музей и Третьяковскую галерею. Еще я отметил, как со времени моего последнего приезда десять лет назад Москва преобразилась, наполнилась новой энергией. Вскоре после этого пришла первая волна коронавируса. Я и двух месяцев не провел в спокойной обстановке. Вся моя команда энергично работала, чтобы сохранить проекты. В периоды спада эпидемии я смог путешествовать и побывал в Санкт-Петербурге, Владивостоке, на Сахалине, Камчатке и в Иркутске. Недавно мы отмечали в Самаре 20-летие центра «Альянс Франсез», первого в России.
Великий могучий
Филипп Этьен: Я заранее начал учить русский язык и стал использовать его сразу же по прибытии, так как уже владел другими славянскими языкам (польским и сербским). Одно из достижений моей семьи — наши дети выучили русский. При мне как раз начались обсуждения с Мэрией Москвы вопроса о создании лицея имени Александра Дюма, который в итоге заработал в 2005 году в здании в Милютинском переулке. А тогда дети учились в помещениях на верхних этажах дома в Первом Спасоналивковском переулке, где жили мы и где по сей день живут работники посольства и французская диаспора. С 1991 года французская община быстро росла, мы договорились с русской школой, которая располагалась поблизости, — они приняли французских дошкольников, и таким образом наш третий ребенок выучил русский язык и продолжает говорить на нем 30 лет спустя.
Пьер Леви: А я начал учить русский как второй иностранный в 4-м классе лицея «Шапталь». В группе нас было мало, но мы занимались старательно и увлеченно. Я помню, как впервые узнал, как выглядит Анна Ахматова. Увидев ее знаменитый портрет, я по-настоящему влюбился. Затем, гораздо позже, я испытал множество других эмоций, прочитав «Реквием» и побывав в квартире Ахматовой в Санкт-Петербурге в начале этого года (2021). После лицея очень долгое время у меня не было возможности говорить по-русски. Мой профессиональный путь привел меня в Прагу и Варшаву. Я выучил чешский и польский языки и, когда говорил на них, получал забавные замечания насчет моего сильного русского акцента. Когда я приехал в Москву, то с огромной радостью обнаружил в коробках свои учебники русского языка из средней школы, которые я тогда купил в книжном магазине «Глобус» на улице де Бюси. По ним сейчас занимается со мной моя преподавательница русского языка.
Главные воспоминания
Филипп Этьен: За эти три года в России столько всего произошло! Я хорошо помню многочисленные и непростые дискуссии в МИДе, куда мне довелось неоднократно ездить, о юридических условиях соглашения, 30-летие которого мы отмечаем. Но оно того стоило.
Мы помогали вернуть самиздат, это были книги, выпущенные «ИМКА-пресс» и издателем, переводчиком и публицистом Никитой Струве. Мы способствовали тому, чтобы произведения Ахматовой, Солженицына и других были доставлены в региональные российские библиотеки вместе с французскими книгами, подаренными нашим посольством.
Встречались с Натальей Солженицыной, которая тогда подготавливала возвращение мужа. Проводили вечера на кухне наших русских друзей, где было много водки и закусок, например в доме Семена и Лилианы Лунгиных.
Вместе с Екатериной Юрьевной Гениевой развивали Французский культурный центр в Москве в Библиотеке иностранной литературы (его первым директором стал Клод Круай). ФКЦ — это место, которое возвращало нас в Париж посреди Москвы 90-х, не хуже чем залы с коллекциями Щукина и Морозова в Пушкинском музее или Эрмитаже.
Но Москвой все не ограничивалось, мы много ездили по России. Я вспоминаю мой визит в Нижний Новгород и беседу с молодым губернатором Борисом Немцовым, а также мои встречи с франкоговорящими нижегородцами, которые не могли поехать во Францию, но знали наизусть карту парижского метро и стихотворения Превера.
Мне очень запомнилась поездка в Тамбовскую область, в леса, где погибло так много французских граждан, насильно призванных в ряды немецкой армии во время Второй мировой войны, во Франции их называют «мальгре-ну» («против нашей воли»). Ездили в Иркутск, чтобы поддержать местную французскую культурную организацию, которая потом станет частью сети «Альянс Франсез». Вместе с Гёте-Институтом придумали проект французско-немецких читальных залов и открыли первый такой в Смоленске. Запомнилось, как с Байконура в космос отправился наш астронавт Мишель Тонини.
Я горжусь всеми этими достижениями и начинаниями и прекрасно сознаю, как мне повезло, что в то время я работал в Москве. Также благодарен за дружбу нашим российским друзьям, принимавших нас от всего сердца, несмотря на материальные трудности, с которыми они тогда сталкивались.
Пьер Леви: Наша деятельность в России — непростая и долгая работа, позволяющая строить отношения, сеять и затем пожинать плоды сотрудничества в области культуры и образования: межуниверситетские соглашения, возможность студентам получать двойные дипломы, налаженные отношения между музеями, театрами и консерваториями, программы Французского института, центры «Альянс Франсез» и многое другое. Я прекрасно понимаю, что являюсь звеном длинной цепи послов, которые вместе со своими сотрудниками работают над тем, чтобы существующие связи приносили результаты, а новые — создавались.
Филиппу Этьену посчастливилось жить в России в исторический период между распадом СССР и началом нового пути, который еще продолжается. На мне история не заканчивается, а страна преобразуется. Наверное, моим самым ярким воспоминанием тоже станет пребывание в России, ведь это большая удача — хоть раз в жизни оказаться здесь.
Французский институт в России: institutfrancais.ru
Французский институт в Москве: @ifrussiemoscou
Французский институт в Петербурге: @ifrussiespb
Читайте также:
