Опубликовано в журнале Seasons of life, выпуск 21
Архивные номера и новые выпуски в онлайн-магазине
Приезжаешь в Амстердам, прямо в аэропорту садишься на поезд: через полчаса выходишь в просторном для Голландии приземистом городе. Трамвай с вокзала может не сразу отправиться, потому как есть вероятность, что на путях расположится мама-утка в компании пяти пушистых помпонов на ножках. Экосознательные голландцы не тревожат их, и трамваи стоят, спустив паруса. Долго нужно ехать через город, мимо краснокирпичных фасадов с окнами без штор, ларьков с белыми, цвета луковой сердцевины, сырыми мидиями и селедкой в упоительном кляре, мимо пустующих цирюлен и канав в косматой зелени, где в кувшинках стоят, мигая, цапли.
Бесконечность невозможно увидеть — глаз упирается в горизонт, да и вообще ему сложно поверить в вечность
Доезжаешь до конечной, а там город вдруг обрывается, как магнитофонная пленка, как рисунок, стертый с доски: небо увеличивается в объеме, и на песочную пустошь, заросшую курчавым карликовым шиповником, набегает бесконечность холодной воды. Бесконечность невозможно увидеть — глаз упирается в горизонт, да и вообще ему сложно поверить в вечность; прибой то грохочет, то переходит на шепот, а под утро только дышит, как уснувший кашалот; из всех чувств с безграничным лучше всех справляется обоняние. Неспелая дыня и рыбный остов, рассветный гравий и высыхающие водоросли, размозженные ракушки, эфир, роса, озон, чешуя; вещи без запаха — радары, батискафы, циклоны, щупальца — нет, это не море пахнет всем этим, это они, отдельными брызгами рассеянные по свету, хранят по одной молекуле того запаха, как будто растащив древний манускрипт на буквы.
В другой звездной системе есть свое море
Опускаешься на песок, с благодарностью терпишь кораблекрушение: немного — вспухшие ручьи в овраге, немного — глиняная кутья послегрозового сада, немного — четверговый рыбный рынок, немного — кабинет физиотерапии из детства, немного — мраморная каменоломня. Этот запах парит мощными волнами, направляя ветер и воду, взрывами жемчуга уходят в глубину пузыри, изнывает шиповник: ветер вышибает дух вон, в твоих кедах песок, с тобой вместе Солярис, бессознательное, мировой океан. В другой звездной системе есть свое море. Оно теплое, как свечной воск, а цветом — как ереванское розовое варенье из маминых рассказов. Едва проснувшись, к нему можно спуститься по дороге, засыпанной пьяным инжиром. Если уплыть далеко, оно высвобождается от отражений, опрокинутых гор, церкви, цепного моста и кристаллизуется в абсолютную прозрачную бирюзу. Как тонущие дирижабли, в нем тают ночные облака, над островом на выходе из бухты медленным тайфуном кружат птицы, вспенивая малиновый воздух.
Оно отчего-то пахнет сладко — гранатовым семечком, пыльцой, виноградным листом; кажется, оно не соленое, и это из него сети вытащили сегодня утром россыпи крупной, по-шмелиному мохнатой малины, которую будут продавать на рынке. По рассеянности вдохнешь воды — и понимаешь: эта сладость — шутка, которую играют с тобой заря, розовая, как пастила, и запах инжирных кущ, из которых солнце варит варенье еще прежде, чем ягоды будут собраны: запах, от которого невозможно уплыть, текущий сиропной рекой с берега. Ультрафиолетом, таянием, прохладой, лазурью пахнет такое море днем: это отсутствие запаха — самое ясное, рельефное впечатление от него. Его чистота разрешает пахнуть хвойному лесу на мысе, хлопковым салфеткам, которые старомодными лебедями сложены на столах прибрежных кафе, свалявшимся соленым волосам, спеченным солнцем в янтарный клубок.
У теплого моря тебя подводят все приборы
У теплого моря тебя подводят все приборы: глаза не видят от света, в рое солярных блесток все кажется засвеченным, как на фотопленке; в ушах шуршит налитая вода — наклоняешься к своим сильным от хождения босиком, страусиным от загара ступням, а внутреннее море громко, папиросно шепчет тебе что-то. Легкие заполнены белым морским запахом до краев — вот-вот перельются. Но вот какая штука — всегда, после самого глубокого вдоха, можно набрать в грудь еще немножко, еще столовую ложку воздуха; необъятного, пенного, с потайными пляжами, парусниками, дорожкой жидкого солнца. Попробуй.
