Интервью: Дарья Шаталова
Фото: Настя Петракова, Даша Сон
Обложка: Exantres
Так заведено: птицы каждую осень устремляются на юг, а ценители прекрасного — на Cosmoscow. Коллекционеры охотятся здесь на актуальное и вечное, а для художников это возможность найти зрителей и знак, что они идут в верном направлении. В этом году международная ярмарка современного искусства пройдет в Гостином дворе с 15 по 17 сентября. Расспросили пять художниц-участниц — для некоторых это дебют на Cosmoscow — в чем они ищут опору, когда весь мир лихорадит, какие сюжеты рождаются и почему важно продолжать творить.
Алена Ракова (Exantres)
Меня вдохновляют люди, которые искренне любят то, что делают, а в женщинах особенно притягивает баланс хрупкости и силы. Сила — это и про гибкость, и про мудрость, и про любовь, конечно. Думаю, женщины волшебным образом могут все это совмещать. Они обладают невероятным умением оставаться чувственными, искренними, сердечными даже в самых сложных ситуациях, не сдаваться и идти вперед. Этот идеальный образ меня вдохновляет, думаю, мне самой хочется быть такой.
В моих работах нет конкретных людей, и я не хотела бы рисовать портрет определенного человека — иначе пропадает волшебство. Мне нравится, что героини словно сами приходят в мои картины.
Для меня живопись и музыка — это одно и то же, просто инструменты разные: есть история, акценты, кульминация, чувства. Я слушаю абсолютно разную музыку, как и играю (Алена — не только художница, но и диджей, — прим. ред.). Сейчас ее в моей жизни стало гораздо меньше. Наверное, это про внутреннюю свободу — я очень тяжело переживаю то, что происходит. Как было в одном фильме: когда человек свободен — он танцует. Вот я пока не танцую.
Моя опора — моя живопись, то, чем я занимаюсь, что я люблю. Когда в марте переехала в Вильнюс, сразу пошла искать магазин с холстами. Я рада, что благодаря своей работе могу по-настоящему помогать — например, приютам и фондам, которые сейчас нуждаются в большой поддержке. Меня это тоже мотивирует продолжать писать. Мои картины не про политические заявления, я очень хочу, чтобы люди видели свет, добро и любовь в это трудное время. Через свои работы я делюсь тем, что мне дорого, и надеюсь, что могу быть кому-то полезной, что хоть немного хорошего делаю для мира. А если каждый будет делать так, то все у нас у всех будет лучше.
Оля Австрейх
Я рисовала в тинейджерстве, но с поступлением в университет постепенно перестала. Я закончила факультет иностранных языков МГУ как специалист по Великобритании, потом работала в разных медиа, была продюсером на Дожде* (СМИ, выполняющее функции иноагента), училась в Лондоне на медиа-менеджера. Но всегда было непонятное ощущение внутри: «Я могу очень хорошо это все делать, но счастлива не на 100%».
Я сильно выгорела на последней работе, мы запускали классный стартап, это был очень интенсивный опыт, и я окончательно потеряла любые возможности и время выражать себя как-то еще. Я написала большое слезливое сообщение художнице Маше Сомик, о том, как мне плохо и как я хочу рисовать, боюсь взять кисть в руки, и Маша стала моим проводником. А дальше я довольно быстро окрепла, все вспомнила, года полтора сама покрутилась и пошла учиться на современную живопись к Дубосарскому в Вышку. Там окончательно встала на ноги.
На такой крупной ярмарке как Cosmoscow я выставляюсь впервые: нервничаю, конечно, но стараюсь не думать об этом. Я довольно требовательна, мне сложно угодить, всегда кажется, что можно было лучше, но я работаю над собой. На самом деле, главное, чтобы работы были хорошие, все остальное автоматически подтягивается. В Москве вполне реально влиться в арт-тусовку, хотя интерес ко всему этому быстро теряется. Любопытно, как бывает в Лондоне или Сингапуре, Нью-Йорке — это кажется почти недосягаемым, поэтому интригует.
Я смогла каким-то чудом сгруппироваться зимой и весной, многое отрефлексировала в холстах. За последние два года я методом проб и ошибок разложила все по полочкам, чтобы эмоциональные скачки не мешали работать. Если упадок — я отдыхаю и не корю себя. Накрывает бессмысленность в работе — иду и все равно делаю, и смыслы быстро окутывают тебя, все, что было в тумане — подсвечивается. Я никак не объясняю себе, почему надо продолжать свое дело: это и есть моя жизнь, душа, энергия, все переливается, вибрирует внутри.
Я всегда работаю с сиюминутным — живопись должна звучать как музыка, прямо сейчас.
Я помню, как на первом курсе магистратуры мой замечательный учитель Владимир Дубосарский сказал мне: «Оль, ты же не шахтер убиваться по 12 часов, это же в кайф должно быть». И мне удалось потихоньку замедлиться, нащупать свои правильные состояния, а именно легкость и спонтанность. Я все равно очень много работаю, просто подход теперь другой: у меня все хорошо идет, когда я в ресурсном состоянии, поэтому стараюсь прислушиваться к себе, замечать, что со мной происходит. Мне нужна стимулирующая, но при этом живая и добрая атмосфера вокруг, тогда я могу видеть глобальный контекст и свой внутренний, соотносить их и распутывать.
На данном этапе у меня нет задачи придумывать себе миссию, это пустое занятие. Художник рефлексирует и создает, а дальше пусть другие люди дают этому названия, выделяют смыслы.
Мне нравится определенный эффект от моих картин — когда зрителя начинают притягивать неожиданные вещи, которые раньше могли отталкивать — как будто-то я могу затянуть за собой в пучину. Вся жизнь состоит из парадоксов, и искусство тоже, так что нам по пути.
Евгения Буравлева
Много лет назад я решила, что главное для меня — это зритель и чувства, возникающие у него, когда он смотрит мои работы, чтобы он видел в них отражение самого себя. Когда я вижу свои картины на выставках, я чувствую, что они не мои. Они принадлежат людям. Самое трудное для художника — спрятать собственное Я, ведь нас долго учили самовыражению. Но на практике окружающая действительность и люди диктуют, что и как должно быть изображено. Вокруг все так легко складывается в картинку, что не надо ничего выдумывать, достаточно оказаться в нужном месте в нужное время и успеть поднять камеру для съемки.
Желание услышать голоса окружающего мира заставили меня соблюдать внутренний режим тишины. А где можно услышать лучше всего голос мира? Там, где тихо. Когда человек слышит самого себя? В тишине. Так, тишина зазвучала в моих работах и стала их главным героем.
Лучше всего я себя чувствую, когда работаю. Живопись и есть мое дыхание. Работаю — живу, нет — умираю. Но жизнь художника тем и хороша, что он может писать даже на отдыхе. Самое тяжелое — это постоянно убегающее время. Но я его ловлю и оставляю в плену моих картин.
Смысл я нахожу в том, что никто не скажет того и так, как могу сказать я. Лучше всего это объяснить на примере котика. Он всегда приходит вовремя и ложится там, где болит. Так и живопись. Она всегда появляется вовремя и говорит тихим голосом, не прыгает на больной ножке, а дает время и силы залечить раны.
Так что опора для меня в моей работе. Зрители тоже могут опереться на меня и дать себе отдохнуть. Живопись требует долгого смотрения, времени на созерцание. Такая пауза — это всегда отдых, отстранение от окружающего. Возможно, в ней или после нее решение придет само собой, и найдется выход.
Надежда всегда остается. Ради этого мы все и работаем. Чтобы по нашим действиям, словам, произведениям в будущем люди поняли нас и наше непростое время.
Настя Дуленко
По образованию я психолог и знаю: чтобы выйти из депрессии, нужна деятельность, лучше физическая, работа руками. Главное преодолеть фазу «ничего не хочу, ни на что нет сил». Заняться керамикой мне предложил муж, а у меня нашлись и желание, и энергия, и даже время. Ни художественного, ни дизайнерского образования у меня нет. Отчего я периодически испытываю синдром самозванца. Но мне нравится процесс, и я легко вхожу в роль ученика: мне не страшно спрашивать, просить научить, не страшно быть не экспертом.
На занятиях аэройогой я заметила, что, когда концентрируешься на равновесии, бурный поток мыслей останавливается. С глиной так же: руки делают, голова пустая, а уши свободны. Я часто работаю в наушниках: музыка без слов хорошо подходит, когда делаешь что-то новое и в процессе надо додумывать, решать. Тогда наружу выходит одна из любимейших моих ролей — экспериментатор, именно это дает мне больше всего творческого заряда и энергии.
Тревога волнами уходит и приходит, но за 36 лет я научилась действовать вне зависимости от уровня страха. Друзья говорят, что это потрясающее мое свойство — просто делать. Как восемь лет назад в депрессии, я просто начала делать, так и сейчас: встаю, занимаюсь домашними делами, отвожу ребенка в школу, еду в мастерскую, разгружаю печи, глазурую предметы, раскатываю пласты, оправляю изделия.
Я делаю то, за что отвечаю. У меня нет ответов на вопросы про будущее, я учусь планировать по чуть-чуть и выполнять задуманное. Если и дальше будут люди, которым дороги мои предметы — я продолжу их делать.
У меня нет глобальной цели или миссии. Когда я думала о том, что хочу нести своим творчеством, это было простое слово «красота». Мне хочется, чтобы у людей дома стало красивее, уютнее, и важно, чтобы предметы оставались доступными по цене. Я слышу радостные голоса тех, у кого поселилась моя керамика, иногда вижу их счастливые глаза, но чаще читаю теплые слова в сообщениях. В этом большая ценность.
Среди керамистов много «внутренних тусовок», которые живут своим миром и окружением. Есть «белая кость», есть признанные художники, сообщества выпускников отдельных вузов. Я чувствую себя немного на обочине. Общаюсь только с несколькими авторами и то больше по делу.
Когда я вижу свои работы на выставках или в галереях, у меня противоречивые ощущения. Первое из них: «Неужели это я?!», — а вторая мысль, — «Так, а что дальше?» То есть я действительно не умею до конца наслаждаться своими успехами и достижениями. Так что это еще один пункт из списка «Чему нужно научиться».
Маша Ламзина
Изначально текстиль не казался мне полноценным средством для самовыражения в искусстве. Но я всегда питала любовь к тканям и ручному труду. Идея, что объект современного искусства может быть из ткани, в свое время стала для меня просто революционной. Я начала заниматься экспериментальной модой, создавала сложные принты на одежде, потом более крупные формы и стала выставляться в галереях.
Для меня работа с тканью — это не работа с плоскостью, а создание трехмерного объекта, даже, если это флаг, который висит на стене. Все складки, неровности делают его живым и объемным.
Меня очень вдохновляет абсурдность. Я никогда не стараюсь делать на этом главный акцент, но это, безусловно, часть моего кода. Кроме того, я остаюсь верной своим фермерским корням и нахожу вдохновение не только в экзотических растениях, но и в овощах, утках, курах, коровах, собаках. Люблю текстиль и коллекционирую старинные кружева, вышивки, кукол с блошиных рынков.
Сейчас я понимаю, что жизнь удивительно быстротечна и глупо тратить ее на то, что не имеет смысла. Мир не такой, как пишут в учебниках, и не такой, как принято считать. Моя опора — это моя семья и мой духовный наставник. Около десяти лет назад я приняла ученичество в йогическом ордене в Индии и отреклась от всего, что у меня было. Я стараюсь проживать каждый день спонтанно и оставаться открытой ко всему. Это приводит к постоянному исследованию новых визуальных языков и творческим экспериментам.
Если что-то не получается так, как я задумывала, напоминаю себе, что надо снизить планку своих ожиданий, что даже в худшие дни я все равно двигаюсь вперед, просто не так быстро, как хотелось бы.
Когда я вижу свои работы в галереях, я чувствую, что мне есть что сказать, что мой голос важен. Я всегда выступаю за то, чтобы за объектами и идеями лежал большой пласт бессознательного, чтобы они влияли на зрителя и рождали чувства, эмоции. Мои работы начинают «жить» именно тогда, когда у них появляется зритель. Я же работаю с теми материалами и техниками, которые вызывают во мне сильный отклик. Смысл творчества — это поиск, вечное движение. Путь для меня важнее цели.
Где смотреть работы художниц на ярмарке:
Алена Ракова — галерея Sample.
Оля Австрейх — галерея Serene и участие в стенде Created in Moscow от szena.
Евгения Буравлева — галерея «КультПроект».
Настя Дуленко — платформа MANNER & MATTER.
Маша Ламзина — галерея Арка.
Полный список участников, программа и билеты на сайте Cosmoscow.
Читайте также:
